Поднять планку

Original title:	Поднять планку
Author:	Гохман Михаил
Rubric:	Национальный вопрос
Source:	Русская мысль № 3929 from 1992-05-15

Интервью с председателем Комиссии по внешним связям<br\ > Верховного совета Нагорно-Карабахской республики<br\ > Левоном Мелик-Шахназаряном

Из архива «ДР-Пресс»: Мелик-Шахназарян Левом Грантович, потомок владетелей области Варанда в Карабахе, 34 года, женат, двое детей — Грант и Мхитар, родился в Кировабаде (ныне Гянджа), преподавал на кафедре русского языкознания в Ташкентском госпединституте. В сентябре 1988 г. переехал в Степанакерт. С началом кировабадсних армянских погромов вернулся в родной город, где стал одним из руководителей армянской самообороны. В течение полутора месяцев находился в следственном изоляторе КГБ. Заместитель председателя движения «Миацум», член партии «Дашнакцутюн». Во время выборов председателя ВС НКР был выдвинут на этот пост, но снял свою кандидатуру в пользу Артура Мкртчяна. Председатель Комиссии по внешним связям Верховного совета Нагорно-Карабахской республики.

— Левом Грантович, скажите пожалуйста, почему все-таки «комиссия по внешним связям», а не министерство иностранных дел? — У нас не все правительственные структуры еще созданы до конца, и я думаю, что в скором времени министерство иностранных дел Нагорно-Карабахской республики будет создано. Пока эти функции временно выполняем мы.

— Какие основные задачи стоят перед вашей комиссией?

— Основные задачи? У нас сейчас вообще нет малозначимых задач, второстепенных задач. Надо поддерживать связь с внешним миром, правильно представлять внешнюю и внутреннюю политику Нагорно-Карабахской республики, работать на признание нашей республики другими суверенными государствами, устанавливать дипломатические отношения.

Вся эта работа сейчас нами ведется, и фактически мы выполняем сейчас функции министерства иностранных дел. Хотя и законодательные наши работы, безусловно, ведутся, и мы уже подготовили и приняли несколько законодательных актов, касающихся внешних сношений Нагорно-Карабахской республики, а некоторые другие проекты находятся в стадии разработки.

— Кроме того, видимо, в обязанности вашей комиссии входят встречи прибывающих иностранных делегаций?

— Да, раз мы работаем с ними, то, безусловно, надо и встретить, и приветить. То есть контакты с внешним миром, особенно с дипломатическими работниками внешнего мира, полностью находятся в компетенции нашей комиссии.

— В частности, я слышал, что была очень интересная история, связанная с приездом Сайруса Вэнса в Карабах. Можно ли подробно рассказать об этом?

— Да, действительно, история несколько комичная. Дело в том, что Сайруса Вэнса, уже далеко не молодого человека, привезли вместе с его «командой» из Гянджи на трех БТРах. Подполковник, который вышел из БТРа, сказал, что получил приказ сопроводить Вэнса аж до самого Степанакерта, а разговор шел на границе Агдамского района Азербайджана с Аскеранским районом Нагорно-Карабахской республики.

— А подполковник был чей человек?

— Подполковник войск СНГ, скорее всего — 23-й дивизии. Я был там, встречал Сайруса Вэнса и твердо заявил, что приказ получен на территории чужой республики чужого государства, за которой начинается Нагорно-Карабахская республика, где есть свои приказы, и что боевые машины чужой страны без нашего позволения на нашу территорию не въедут. Подполковник ответил, что у него есть приказ, который он должен выполнять, и мне не оставалось ничего другого, как дать команду нашим пограничникам приготовиться к бою. Тот сразу же остыл. Сайрус Вэнс поздоровался со мной, и мои ребята осторожненько спустили его с БТРа на асфальт. Дальше он пересел в нашу «Волгу» и с комфортом, мягко, удобно доехал до Степанакерта.

— А были ли еще какие-нибудь интересные прецеденты, связанные с визитами?

— Ну, вот еще один случай, связанный с тем же визитом. Вэнс уже в Степанакерте зацепился за кусок плоской «колючки», оставленной нам в наследство войсками советской армии. Весь центр города в свое время был ею опутан. Маленький такой кусочек, но Вэнс — старенький человек, и один из наших сотрудников помог ему отцепиться от этой «колючки» — она имеет способность намертво вцепляться. Азербайджанское телевидение показало этот момент и прокомментировало его так: «Вот какие армяне! Они даже шнурки ему завязывают, только чтобы добиться благосклонности!»

— А кто там был из азербайджанских телевизионщиков?

— Я даже не знаю: мы, в общем-то, специально не следим. Мы считаем, что корреспонденты имеют право разъезжать там, где хотят. Но, по-видимому, это был кто-то из корреспондентов «Вестей», который счел возможным передать часть своей работы азербайджанскому телевидению.

— Что же касается действительно «иностранных дел»... Как идет процесс международного признания Нагорно-Карабахской республики?

— Я думаю, что фактическое признание нашей республики уже происходит, в том числе и Российской Федерацией. И отношения, которые с нами устанавливают сейчас Иран, Россия, СБСЕ, ООН, и прием (хоть, по его словам, и неофициальный), который 2 мая устроил мне Федор Шелов-Коведяев, и так далее, — все это говорит о том, что у нас идет процесс признания де-факто. Я думаю, что, поскольку правда и справедливость на нашей стороне и поскольку мы ни на йоту не отходим от международных правовых актов по строительству государственности, то признание де-юре не за горами. Для этого, конечно, нужно поработать более активно, довести до сведения других государств все события, происходящие сейчас в Нагорно-Карабахской республике. Я думаю, что в конце концов мир вынужден будет считаться с реалиями.

— Можно подробнее рассказать о приеме у Шелова-Коведяева?

— Поскольку мы там пока еще работаем и работа имеет тенденцию к продолжению, а не завершена, то воздержусь от каких-либо комментариев. Единственное, что я скажу, — я хочу, чтобы это знали все, — что некоторые предложения некоторых стран о том, чтобы Нагорно-Карабахская республика снизила бы планку своих требований и своих деклараций, несостоятельны. Мы провозгласили независимость Нагорного Карабаха, и это уже является компромиссом и немалой уступкой с нашей стороны. Ведь, как известно, высшим гарантом безопасности армянского населения НКР, развития его экономики и культуры является Республика Армения, и стремление нашего народа воссоединиться с ней естественно. Провозгласив независимость, мы тем самым отказались от вековой мечты. Правда, проигрывает и Азербайджан, от которого уходит Нагорный Карабах; в проигрыше и народ Армении, с которым так и не воссоединится Нагорный Карабах. Значит, все три стороны в проигрыше. С другой стороны, в выигрыше опять-таки все эти три стороны. Армения или армянский народ должны быть довольны тем, что Карабах больше не в составе Азербайджана; Азербайджан должен быть доволен тем, что Карабах не в составе Армении; Нагорный Карабах должен быть удовлетворен тем, что освободился от инонационального ига. Так что это, мне кажется, самый приемлемый вариант компромисса, который так долго ищут страны, пытающиеся выступить посредниками в карабахском конфликте.

— А кто конкретно хочет «снизить планку» и в чем это выражается?

— Видите ли, все же есть язык дипломатии, и мало что говорится откровенно. Однако то, что нынешняя планка, установленная нами, не устраивает ни Россию, ни СБСЕ, ни Иран, — это очевидно.

— В чем и почему не устраивает?

— По-видимому, на Россию давит груз собственных автономий, и Россия не хотела бы прецедентов на своей территории (хотя Сербия и Хорватия являются прецедентами, правда, за пределами СНГ). Я думаю, что СБСЕ, которое очень крепко держится за нерушимость границ стран Европы, также не хотело бы этого прецедента. Этого не хотел бы и Иран, в северных районах которого проживает около 12 миллионов этнических азербайджанцев. Выделение одного государства из другого действительно в мире не очень-то легко воспринимается, и страны подходят к таким вопросам весьма и весьма осторожно.

— Так будут ли когда-нибудь мирные переговоры Нагорно-Карабахской республики с Азербайджаном?

— Я убежден, что они будут. Военным путем ни мы, ни азербайджанская сторона проблему решить не сможем. Проблема не решаема военным путем, не решаема с помощью крови. И хотя Азербайджан сегодня воюет, в общем-то, не с нашими вооруженными формированиями, а больше бьет на уничтожение мирного населения, я думаю, что этот психоз человеконенавистничества, так сильно вдалбливаемый в голову азербайджанскому обывателю — пройдет. Я думаю, что это временное явление, что просто нация сегодня больна. И когда момент ненависти пройдет, то мы обязательно сядем за стол переговоров. Ведь Бог послал нам соседей-азербайджанцев точно так же, как им послал в соседи нас.

— В какой момент возможны эти переговоры?

— Я думаю, что они возможны в любой момент. Переговоры можно было бы начать и завтра, если есть серьезная аргументация с азербайджанской стороны. Мы, со своей стороны, готовы сесть за стол переговоров с Азербайджаном.

— Сейчас многие средства массовой информации сообщают о готовящемся штурме Шуши...

— Нету такого города! Города Шуши уже нет! Шуша — это бывшая столица Карабаха, ныне превращенная в опорную высоту национальной армии Азербайджана. Это уже не город, это укрепленное сооружение, нависающее на высоте 700 метров над Степанакертом. И сейчас, сегодня, это смерть. Шуша — это разрушения, Шуша — это ужасы, Шуша — это неродившиеся дети, Шуша — это пропавшее молоко наших матерей. Вот что такое сегодня Шуша!

— Так будет ли все-таки взята Шуша? Вопрос «в лоб».

— Я хочу ответить вот как. Мы постараемся ликвидировать любые огневые точки, которые будут бить по нашим мирным жителям, даже если эти точки будут находиться в Баку.

Интервью взял<br\ > МИХАИЛ ГОХМАН